Верховная Ведьма - Страница 37

* * *

Уснуть я смогла только с восходом солнца, когда в духовищенских курятниках поочередно заорали петухи, сорвалась на ежеутренний облет крикливая грачиная стая, а на улице заскрипели тележные колеса. И уже через два часа меня разбудил сработавший контур и очень красочное Велькино высказывание по этому поводу (кажется, я немного перестаралась — сделала его двусторонним и вдобавок замкнула на себе, так что травница слегка дымилась и горела жаждой мщения).

Битва двух магов, примерно одинаковых по уровню, — захватывающее зрелище, и когда мы, истощив резерв, вничью разложили друг дружку по травке, за плетнем бурно зарукоплескали и даже бросили во двор пару мелких серебряных монеток. Велька пристыжено скрылась в доме, я невозмутимо подобрала. Будь травница немного посмелее, ей бы цены как магу-практику не было — мы с ней частенько тренировались, а то и спускали пар, в четверть силы закидывая закадычную противницу боевыми заклинаниями. Увы, при одном взгляде на нечто зубастое и когтистое — будь оно даже Вельке по колено и при последнем издыхании, — все ее практические навыки испарялись в неизвестном направлении, оставались только визжательный и убегательный.

Среди зевак оказались Велькины клиенты, девушка приняла парочку заказов и снова занялась зельеварением. Едкая вонь выгнала меня из дома, и день я провела, валяясь на травке у реки, под квасок лакомясь закупленным на рынке копченым линем и приводя в порядок свои записи, на данный момент больше смахивающие на сборник юмористических баек, чем на диссертацию. Когда солнечные лучи приобрели приятный оранжевый оттенок и жара начала спадать, меня разыскала Велька.

— Вот. — Подруга поудобнее устроила на плече два длинных весла и, освободив правую руку, начертала в воздухе светящийся, быстро истаявший знак. — Ключевая руна от заклятия на входной двери. Я через пару часов вернусь, сготовь себе сама что-нибудь на ужин, ладно? Мне можешь не оставлять, я после вчерашнего на диете.

Лично я «после вчерашнего» украдкой сгрызла завалявшуюся в сумке краюху, потому что пять печеных картошин на двоих, даже с гарниром из трех салатных листьев, мой желудок расценил как издевательство и горестно возопил о продолжении банкета. Но спорить с Велькой на эту тему было бесполезно.

— Ладно. А ты куда?

— На остров.

— Погоди. — Я начала торопливо запихивать пергаменты в сумку. — Я с тобой.

— Вот староста обрадуется! — ехидно напомнила травница.

— Не дождется, я даже из лодки выходить не буду. Просто покараулю, чтобы с тобой ничего не случилось.

— Во-о-ольха… — укоризненно выдохнула подруга. — Ты опять за свое? Думаешь, если бы здесь водилось что-то опасное, его бы давным-давно не заметили? Да я уже несколько раз туда ездила!

— Несколько раз? — Я недоверчиво уставилась на травницу. — И что?

— И ничего. Походила по берегу, набила сумку травами и уехала. И сейчас так собираюсь. Ты же в отпуске, не морочь себе голову, загорай дальше.

— В лодке позагораю. — На одно плечо я забросила лямку сумки, на другую — ремень ножен.

Судя по довольной физиономии подруги, отговаривала она меня просто ради приличия, втайне надеясь, что я составлю ей компанию. И больше рисковать не стала.

* * *

Велькина лодка стояла в тростниках возле давешней кладки. Неудивительно, что вчера я ее не заметила — в ней было впору купаться, а не загорать. До середины заполненная водой, она практически лежала на дне. Цепь с висячим замком скорее не давала ей утонуть окончательно, чем оберегала от угона. Впрочем, днище казалось целым, и, пока моя подруга возилась с ключами, я опустила свои пожитки на мостки, закатала рукава и сосредоточилась на формуле быстрого осушения.

— Вольха, нет! — случайно оглянувшись, так истошно завопила Велька, что я потеряла равновесие и, весьма достоверно изобразив руками ветряную мельницу, плашмя рухнула с мостков. — Не смей колдовать возле лодки! Я ее заговорила, но заклинание очень нестабильное и разрушается от малейшего всплеска посторонней магии. Возьми вон ковшик под скамьей, повычерпывай.

— Ты бы еще в трубу у меня под ухом подула, — проворчала я, забираясь в подводное судно. Конечно, лишнее омовение при такой жарище не повредит, но не помешало бы перед этим хотя бы сапоги снять.

Через десять минут объединенных усилий лодка всплыла и с явной неохотой изобразила готовность к старту, по собственному почину развернувшись носом к открытой воде. За весла пришлось взяться мне — результат Велькиных усилий мало отличался от зигзагообразного дрейфа приснопамятной троицы.

— И от чего ты ее заговорила, если не секрет?

Травница смущенно почесала нос:

— От протекания. Видела бы ты ее раньше!

У меня не нашлось слов.

* * *

По пути Вельке то и дело приходилось браться за ковшик, но, в общем, все оказалось не так уж плохо. Лодочка, пусть ветхая, чутко и охотно слушалась весел. Слабый ветер дул к острову, помогая грести. Мокрая рубашка прилипла к телу, приятно холодя, сапоги вразвалочку сохли на корме. До берега оставалось не больше пятидесяти саженей, когда я решила сделать перерыв и, пристроив весла на бортах лодки, с наслаждением прогнулась назад, массируя поясницу.

— Вель, а почему ты с утра не съездила? Мы же в корчму хотели пойти, там вечером какой-то менестрель выступать собирался. Если вчерашний лютнист — будет весело!

Велька покосилась на ту часть своего тела, которую мужчины единогласно признавали самой привлекательной, а сама травница — наиболее нуждающейся в диете, и я живо представила, как она, к неудовольствию корчмаря, весь вечер будет уныло чахнуть над пучком принесенной с собой петрушки.